Из писем, записных книжек и произведений А. Пушкина
Александр Пушкин, чьи книги мы читали все годы учёбы в школе, гораздо живее и веселее, чем нам помнится со школьных времён.
Мы подготовили для вас некоторые высказывания Пушкина, которые покажут поэта с новой стороны.
Поэзия должна быть глуповата.
Все женщины прелестны, а красоту им придаёт любовь мужчин.
Что ни говори, а любовь без надежд и требований трогает сердце женское вернее всех расчётов обольщения.
Нравственные поговорки бывают удивительно полезны в тех случаях, когда мы от себя мало что можем выдумать себе в оправдание.
Желудок просвещённого человека имеет лучшие качества доброго сердца: чувствительность и благодарность.
Не откладывай до ужина того, что можешь съесть за обедом.
Точность — вежливость поваров.
Не ужинать — святой тому закон,
Кому всего дороже лёгкий сон.
Учись, мой сын: наука сокращает
Нам опыты быстротекущей жизни —
Когда-нибудь, и скоро, может быть,
Все области, которые ты ныне
Изобразил так хитро на бумаге,
Все под руку достанутся твою —
Учись, мой сын, и легче и яснее
Державный труд ты будешь постигать.
...не тот поэт, кто рифмы плесть умеет
И, перьями скрыпя, бумаги не жалеет.
Хорошие стихи не так легко писать,
Как Витгенштеину французов побеждать.
Поэтов — хвалят все, питают — лишь журналы.
Одна из причин жадности, с которой читаем записки великих людей,— наше самолюбие: мы рады, ежели сходствуем с замечательным человеком чем бы то ни было, мнениями, чувствами, привычками — даже слабостями и пороками. Вероятно, больше сходства нашли бы мы с мнениями, привычками и слабостями людей вовсе ничтожных, если б они оставляли нам свои признания.
Повторённое острое слово становится глупостью.
Остроумием называем мы не шуточки, столь любезные нашим весёлым критикам, но способность сближать понятия и выводить из них новые и правильные заключения
Вот здесь лежит больной студент;
Его судьба неумолима.
Несите прочь медикамент:
Болезнь любви неизлечима!
"За ужином Пушкин уселся с братом моим позади меня и старался обратить на себя моё внимание льстивыми возгласами, как, например: "Est-il permis d’être ainsi jolie!" Потом завязался между ними шутливый разговор о том, кто грешник и кто нет, кто будет в аду и кто попадёт в рай. Пушкин сказал брату: "Во всяком случае, в аду будет много хорошеньких, там можно будет играть в шарады. Спроси у m-me Керн, хотела ли бы она попасть в ад?" Я отвечала очень серьёзно и несколько сухо, что в ад не желаю. "Ну, как же ты теперь, Пушкин?" – спросил брат. "Je me ravise ,– ответил поэт, – я в ад не хочу, хотя там и будут хорошенькие женщины…" (А. Керн)
